Евгений Фишел об отношении к Украине: «У нас не было реальной стратегии»

Презентация книги Евгения Фишела (Eugene Fishel) «Московский фактор: политика США в отношении суверенной Украины и Кремля» (The Moscow Factor: U.S. Policy toward Sovereign Ukraine and the Kremlin) – состоялась 20 октября, в тот же день, когда Президент США Джо Байден в своём выступлении в штате Пенсильвания раскритиковал республиканцев за их стремление сократить финансирование помощи Украины в случае, если их партия одержит победу на промежуточных выборах в Конгресс в ноябре.

«Они сказали, что в случае победы вряд ли будут продолжать финансировать Украину, – сказал Байден, как уже сообщала Русская служба «Голоса Америки». – Эти ребята не понимают. Это намного больше, чем Украина. Это Восточная Европа. Это НАТО. Они не понимают американской внешней политики».

Накануне лидер республиканцев в Палате представителей Кевин Маккарти заявил, что, если его партия добьется ожидаемых результатов на выборах 8 ноября, она не станет выдавать «незаполненный чек» Украине, несмотря на вторжение России. Маккарти надеется стать спикером Палаты, если республиканцы получат большинство.

Новая книга как раз рассказывает о том, как в ключевые моменты новейшей истории Украины формировалась региональная политика США, а формировалась она – на симметричной двухпартийной основе: двумя республиканскими администрациями Белого дома: Джорджа Буша старшего (1989 – 1993), Джорджа Буша-младшего (2001 – 2009), и двумя демократическими: Билла Клинтона (1993 – 2001) и Барака Обамы (2009 – 2017).

Автор книги Евгений Фишел работал в Бюро по разведке и расследованиям Государственного департамента США (Division Chief, Bureau of Intelligence and Research, US Department of State) с 1991 года; сегодня он является научным сотрудником Центра исследований политики безопасности Школы политики и государственного управления Университета Джорджа Мейсона (GMU), а свою книгу он представил в Институте изучения Европы, России и Евразии Университета Джорджа Вашингтона (IERES).

Будучи свидетелем и участником всех четырёх этапов формирования украинской политики США, Фишел приходит к выводу, что разнопартийным администрациям Белого дома соответствуют четыре ключевых события украинской постсоветской истории. Это, во-первых, «признание Украины независимым государством в процессе краха СССР», осуществленное президентом Джорджем Бушем-старшим.

Во-вторых, «денуклеаризация независимой Украины» – выход её из ядерного «клуба» с подписанием соответствующих гарантий безопасности: Меморандума о гарантиях безопасности в связи с присоединением Украины к договору о нераспространении ядерного оружия («Будапештский меморандум»), подписанный 5 декабря 1994 года лидерами США (Президентом Билом Клинтоном), Украины, Великобритании и России.

Третий этап – украинские протесты против «украденных выборов», «Оранжевая революция» в ноябре – декабре 2004 года, когда ставленник Кремля Виктор Янукович пытался с помощью уходящего президента Леонида Кучмы отнять победу Виктора Ющенко. Эти события пришлись на президентство Джорджа Буша-младшего.

И четвёртый этап – или «Евромайдан», «Революция достоинства» – протест против пропутинского курса того же Януковича, всё же продвинутого в президенты в 2010 году; последовавшая реакция Кремля в виде аннексии Крыма и оккупации ряда районов Донецкой и Луганской областей – фактически первый этап нынешнего военного вторжения. С этим пришлось иметь дело демократической администрации Президента США Барака Обамы.

Таким образом, по мнению автора книги, в формировании государственной политики США в отношении Украины активно участвовали оба политических крыла. Профессор политологии Генри Хейл (Henry Hale) из Школы международный отношений университета Джорджа Вашингтона (Elliott School of International Affairs, GWU) называет книгу Евгения Фишела «уникальным исследованием, которое рассматривает позицию Соединенных Штатов по отношению к Украине в более широком контексте международных отношений и заполняет важный пробел в существующих научных и политических дискурсах, сосредоточив внимание на сложной трехсторонней – а не просто двусторонней – динамике отношений между США, Украиной и Россией в 1991-2016 годах. Важно отметить, что в книге впервые собраны многие документальные свидетельства и недавно рассекреченные государственные документы».

Характеризуя ранний этап формирования американской политики в отношении Украины и бывшего СССР, автор вынужден признать, что «присутствовало определенное непонимание и откровенный недостаток воображения в отношении тех процессов, которые тогда шли в СССР – особенно тех, которые касались бывших союзных республик и стремления людей порвать с советским прошлым, забыть его кошмар». Этот вывод автор считает особенно важным на фоне того, что «Путин в своих лживых нарративах сегодня продолжает утверждать, что якобы Соединенные Штаты работали над разделением СССР».

«Это не так, – говорит Фишел, как бы с определённой горечью. – В то время существовала некая логика: президенту Бушу нужен был кто-то, с кем мы могли бы работать, кто-то один в Кремле, с кем можно было бы контактировать. Были признаки того, что Михаил Горбачев сместит акцент с советского присутствия в мире и сосредоточится больше на внутренних проблемах. И президент Буш хотел реализовать преимущества такого хода дел».

Говоря о Будапештском меморандуме 1994 года, принципы которого были растоптаны Россией в 2014–2022 годах, Фишел подчёркивает: «Было ясно, что что-то не то и не так с этой денуклеаризацией… В книге достаточно понятно документально подтверждается, что интересы Украины были отвергнуты, как составная часть сделки: давление на Украину в плане ядерной политики подпитывалось как из Москвы, так и из Вашингтона».

Евгений Фишел считает, что стороны не видели ситуацию со стороны Украины, и хотя её интересы «не были просто отброшены, но они были включены в состав» сложного пасьянса. «Всё это было сделано для того, чтобы поддержать Бориса Ельцина на посту президента России, убедиться, что он сможет удержать власть в России».

Автор прямо говорит, что предпринимавшиеся «попытки обсуждения интересов Украины не согласовывались с денуклеаризацией», а протесты против «присутствия московского проекта» на украинских выборах «не были услышаны и оценены» в должной мере даже после Оранжевой революции. «И даже когда мы подбадривали Украину и её народ, мы были очень осторожны и старались не упоминать Россию, как негативного игрока в контексте попыток украсть выборы. Хотя Россия и сыграла важную роль в подстрекательстве Кучмы и Януковича».

Экс-аналитик Госдепа признает: «Откровенно говоря, тогда мы предпочли не акцентировать внимание на отрицательной роли Москвы». В итоге Россия получила «много преимуществ – в том числе то, что я бы назвал возможностью доминирования в эскалации», формулирует автор книги. И это преимущество Кремля «было развенчано лишь в ходе нынешней войны».

Несколько раз на протяжении презентации Евгений Фишел подчеркивал: «Я не хочу оценивать и осуждать, мой подход – академический». И всё же вывод, к которому он приходит, звучит серьёзно: «Помимо типичной риторики о поддержке «независимости, территориальной целостности и суверенитета» (что, конечно, тоже очень важно), становится очевидно, что на самом деле у нас не было заметно никакой реальной стратегии, которая была бы последовательной и могла бы воплощаться в течение длительного времени, предусматривая новую роль Украины в современной конфигурации Восточной Европы».

«Так называемый «реалистический подход» к международным отношениям очень часто искажал наши представления о том, каковы интересы США в регионе», – продолжает Фишел. С его точки зрения взгляд через российскую призму, приводит к тому, что «русские [нарративы], как правило, доминируют в наших коллективных взглядах на регион».

Характерный пример, по мнению Фишела, – Крым. «Культурная встреча с Россией» после падения железного занавеса привела к тому, «что российское и русские, как правило, доминируют в наших коллективных взглядах на весь регион», – замечает Фишел. «Это близкое знакомство с Россией в реальности разыгрывается абсолютно конкретным образом в Крыму» и на востоке Украины.

Привычный взгляд сквозь призму «русского культурного опыта», утверждающего, что «Крым всегда был русским» – «невольно давит на нас и, вероятно, повлиял на политическое обсуждение. Только те, кто действительно знаком с вопросом, знают, что всё намного сложнее».

Правильное «историческое понимание региона» с одной стороны и сильная, «успешная Украина» с другой – «много значат сегодня для наших интересов в Европе, в том числе – для интересов безопасности», – заключает Евгений Фишел.